Популярное регулирование

Жили-были грозный царь
И веселый чеботарь.

Грозный царь страною правил.
Чеботарь заплатки ставил.

И жилось чеботарю
Веселее, чем царю.

Царь не ест, не спит спокойно,
У царя пиры да войны,

А сапожник в мастерской
Тянет дратву день-деньской,

Шьет, кроит и ставит латку,
А потом возьмет трехрядку,

Скажет: – Ну-ка, запоем! –
И зальется соловьем.

В пляс пойдут его ребята –
Так, что пол трещит дощатый!

Но прослышал государь,
Как беспечен чеботарь.

Издает приказ он краткий:
“Запрещаем класть заплатки

На башмак и на сапог.
Нарушителей – в острог!”

У царя и власть и сила.
Чеботарь припрятал шило,

Дратву, нож и молоток,
Мастерскую – на замок

И сидит себе на рынке,
Чистит публике ботинки.

До того натрет башмак,
Что блестит он, точно лак.

Царь узнал про эту чистку,
Пишет новую записку:

“С пары чищеных сапог
Троекратный брать налог!”

Чеботарь опять без дела,
Ждать работы надоело,

Взял он в руки два ведра
Да к реке пошел с утра.

Стал он в жаркую погоду
Продавать речную воду:

– Подходи, народ, сюда,
Вот холодная вода!

За копейку выпьешь кружку,
А полкружки за полушку!

Поступил к царю донос:
– Появился водонос.

Воду носит он народу,
А верней, мутит он воду!

Бородою царь потряс
И велел писать приказ:

“Запрещается народу
Пить в жару сырую воду!”

Сел на камень водонос,
Загрустил, повесил нос,

И жена и дети босы…
– Не пойти ли мне в матросы?

Я и ловок, и силен,
И смекалкой наделен.

Входит он в контору флота,
Говорит: – Служить охота,

То есть плавать по морям –
Нынче здесь, а завтра там!

Видят – парень он здоровый,
Рост приличный, двухметровый.

Взяли малого во флот.
Вот однажды царь плывет

На своей на царской яхте,
А моряк стоит на вахте.

Вдруг поднялся ураган.
Смыты с борта капитан,

И помощник, и матросы.
Гонит яхту на утесы…

Так и есть! Раздался треск,
А потом зловещий плеск.

Где пробоина? У носа.
Боцман требует матроса:

– Надо, брат, заплату класть,
Чтобы судну не пропасть!

Говорит матрос: – Положим!
Положить заплату можем,

Но простите: ваша власть
Не велит заплаты класть!..

Царь выходит из каюты,
Непричесанный, разутый.

По колено борода,
По колено и вода.

Подзывает он матроса,
Все того же водоноса.

Молит жалобно: – Нырни
Да пробоину заткни!

Награжу тебя чинами,
Галунами, орденами,

Сколько ты воды хлебнешь,
Столько чести наживешь.

За глоток воды студеной –
По медали золоченой!

А матрос царю в ответ:
– Воду пить приказа нет.

Не велели вы народу
Пить в жару сырую воду!

Ну да ладно. Я нырну.
Не идти же нам ко дну…

Только вы уж извините –
Все приказы отмените,

Или каждый ваш приказ
Обернется против вас!

(с) Маршак

Пенсионный обман

Типичные темы выступлений российских чиновников последних лет – Что делать с растущим количеством российских пенсионеров, как снизить нагрузку на бюджет и выполнить все обязательства перед нынешними и будущими участниками пенсионной системы. Одно из возможных решений — отправлять людей на пенсию позже на несколько лет и увеличить поборы в бюджет с работающих.
Так говорит Российское государство. Однако, при внимательном рассмотрении, возникает несколько неудобных вопросов к этому самому государству и его невероятно благополучным чиновникам, которые объясняют свои действия ухудшением соотношения числа работающих к числу пенсионеров
Давайте разберемся. Нам объясняют сейчас практически повсеместно, что государственная пенсионная система – это система социального страхования. Другими словами, вы платите взносы всю жизнь, (почти четверть вашего дохода, кстати!) это накапливается в пенсионном фонде, который эти деньги инвестирует и приумножает для вас, потом вы уходите на пенсию – прекращаете работать, и вам выплачивают из ваших приумноженных взносов. Это ровно так, как работает любая система страхования (с той только разницей, что на рынке она конкурентная а не принудительная).

Так какие тогда проблемы с уходом дееспособных из системы? С какой стати, если будущий пенсионер все жизнь платил пенсионные взносы, его в старости должны содержать молодые? Взносы молодых должны идти на их будущую пенсию! Иначе, если пенсионеры останутся без пенсий с уходом работающих, это никакая не страховка по старости, а обыкновенная пирамида Мавроди (где вновь входящие платят предшествующим). Если вы это хотите сказать, то извините, почему за государственное мошенничество властей, которых эти пенсионеры когда то выбирали или поддерживали (и продолжают), а те своровали и растранжирили их пенсионные накопления, должны сегодня отвечать непричастные молодые? Если деньги государством растранжирены, пусть продает свои активы, приватизирует все и отвечает по социальным обязательствам. Молодые люди, таким образом, перестали бы быть рабами не только государства, но и чужих пенсионеров.

Долгоживущие российские наблюдатели давно заметили, что о пенсионерах вспоминают каждый раз, когда нужно что-то еще отжать у продуктивной части населения. Когда же государству выгодно сбросить пенсионеров со своей шеи, это делается без проблем и моральных терзаний – спокойно ограбили и лишили их пенсионных накоплений в начале 90х.
Как вы думаете, кому пенсионеры должны предъявлять претензии по социальным обязательствам? Кто на самом деле отвечает за экспроприированное в свое время у них якобы на будущую социальную поддержку?
Чтобы ответить на эти вопросы, надо понимать одну очень важную вещь: Поскольку благосостояние государственных людей образуется от наших налогов, а их деятельность связана с управлением нашей жизнью вместо нас, то расширение государства означает рост бессмысленного контроля и бедности всех прочих людей. Проще говоря, чиновники просто заботятся о собственном кармане. По самым оптимистичным оценкам, примерно 80 процентов собранных средств расходуется на содержание аппарата принудительного сбора и распределения, а до реципиентов этой помощи доходит только 20 процентов в лучшем случае. В конце повисает риторический вопрос – кого мы кормим?

Экономическая теория Австрия

Австрийская школа – направление в экономической теории, которое основой ценообразования считает концепцию «предельной полезности», но игнорирует теорию трудовых затрат. Возникла в 80-х годах XIX в. в Австрии. К началу XX в. известнейшими представителями австрийской школы были Г. Госсен, К. Менгер, Ф. Визер, Е. Бем-Баверк и др. В XX в. она была представлена, прежде всего, именами Л. Мизеса, Ф. Хайека, Г. Хаберлена,. Значительную роль в развитии австрийской школы сыграли английские экономисты В. Джевонс, А. Маршалл, швейцарский экономист Л Вальрас и др.

Методологическая основа австрийской школы – абстрактно-дедуктивный метод исследования в политической экономии, предусматривающий абстрагирование от усложняющих обстоятельств. Так, рассматривая движущие силы общества, представители этой школы считали, что человек в своей деятельности руководствуется только мотивом эгоизма, а все остальные мотивы игнорируются. Целью австрийской школы, как отмечал М. Туган-Барановский, было установление общих типов хозяйственных явлений и открытие точных экономических законов, характеризующих хозяйственный процесс в идеальном виде.

Австрийская школа отрицала общественно необходимые затраты – объективную основу ценообразования – и считала такой основой субъективную полезность «последнего, или предельного, экземпляра», удовлетворяющего наименее настоятельную или предельную, потребность в определенном продукте. Ценность блага зависит от соотношения запаса этого блага и потребностей в нем, с ростом запаса при определенной величине потребности предельная полезность и ценность блага снижаются, а с уменьшением запаса – растут. Таким образом, ценность блага зависит от степени насыщенности потребности в нем, от интенсивности потребностей.

По мнению Менгера, стоимость товаров формируется в процессе взаимосвязи потребностей человека и экономических благ, которые способны их удовлетворить. Он первым разработал теорию предельной полезности, пытаясь раскрыть зависимость полезности от редкости предметов потребления. Человеческие потребности (как исходный пункт исследования) рассматривал как разновидность неудовлетворенных желаний или неприятных ощущений, которые нарушают физиологическое равновесие человека. Менгер первым сформулировал принцип убывающей полезности. Ценность товара, по его мнению, вне сознания человека не существует, не зависит от совокупной полезности, а является субъективной, зависит от предельной полезности, рождается с использованием товара в потреблении.

По мнению Визера, затраты на изготовление товаров являются своеобразной полезностью, а ценность товаров определяется ценностью издержек производства. Ценность последних определяется предельной полезностью предельного потребительского блага. Следуя концепции трех факторов производства (все три фактора он назвал производственными благами), Визер утверждал, что труд, как и другие факторы, заложенные в ценность (стоимость) товаров не определяет стоимости и не является ее создателем. Поскольку существует постоянное противоречие между потребностями людей и ограниченными запасами предметов для их удовлетворения, то отсюда следует частная собственность, умение людей ценить предметы и стремление владеть ими.

Обмениваться должны лишь полезности, которые есть в ограниченном количестве, что превращает их в ценности. Самый известный представитель австрийской школы Бем-Баверк утверждал, что для создания ценностей необходимо, чтобы с полезностью блага сочеталась его относительная редкость (по сравнению с размерами существующей потребности). Он считал, что понятие “ценность” выражает связь между общественным явлением цены и психологической оценкой со стороны отдельного индивида. Одновременно он различает и объективную ценность, которая формируется в процессе стихийного колебания спроса и предложения, в частности вследствие выравнивания субъективных оценок в процессе свободной конкуренции и возникновения средней ценности.

Каждому фактору производства, по мнению Бем-Баверка, должна вменяться определенная доля потребительских благ с учетом предельной полезности производственных благ. Однако заработная плата должна быть меньше по сравнению с созданной рабочим ценностью. Это обусловлено тем, что он может купить сразу необходимые материальные блага, а ценность нынешних благ выше ценности будущих, которые должны быть созданы в процессе труда.

Положительным аспектом в австрийской школе является, во-первых, попытка определить ценность товара или услуги степенью полезного эффекта.
Во-вторых, заявлена необходимость учета редкости блага при определении его стоимости. Эту идею представители австрийской школы позаимствовали у Д. Рикардо о редкости как факторе определения стоимости товара наряду с фактором количества труда, затраченного на его изготовление.
Втретьих, Бем-Баверком выделены абстрактная полезность (возможная общая полезность определенных благ, независящая от величины их запаса) и конкретная полезность (реальная полезность конкретного блага, которая с насыщением потребности в нем для каждой последующей единицы запаса будет меньше предыдущей).
Вчетвертых, выяснено влияние на цену товаров колебаний спроса и предложения с насыщением соответствующей потребности в каждом благе.
Впятых, Визером и Джевонсом обосновано понятие «предельная полезность», ее величины, а шире – введение в экономическую теорию основ предельного (маргинального) анализа.
Вшестых, определено влияние субъективной оценки индивидов на ценообразование.

Вместе с тем представители австрийской школы не могли объяснить, почему многие из полезных веществ (вода, воздух) не имеют цены, почему средние цены товаров значительно различаются между собой, каким образом ценность созданного продукта обусловлена отдельным фактором производства, как сопоставить полезность и затраты общественно необходимого труда, или результаты с затратами. Спорным был тезис о полной зависимости ценности блага от субъективной полезности, а так же попытки объяснить процесс ценообразования лишь субъективно-психологической оценкой товаров и услуг отдельными индивидами. Это обусловлено тем, что такие субъективные оценки многих лиц очень разные и часто несопоставимые между собой. Хотя полезность вещей является основой стоимости, но степень полезности не может быть мерой стоимости.

Недостатком австрийской школы, в частности школы Менгера, является то, что механизм уравнивания предельной полезности действует при условии уже имеющейся цены и дохода потребителя. А это означает сомнительность тезиса об определении цены предельной полезностью благ на основе субъективных оценок, которые, в свою очередь, зависят от цен. Американский экономист М. Кларк справедливо критиковал эту теорию за тавтологичность. Кроме того, при измерении многих субъективных оценок отсутствует объективная единица их измерения. Поэтому Бем-Баверк считал, что ценность запаса равна сумме абсолютных полезностей, а Визер утверждал, что такая ценность определяется умножением предельной полезности на количество экземпляров определенного запаса.

Австрийскую школу критикуют за оторванность теории от практики ценообразования. Немало оппонентов имеет и определение представителями австрийской школы предмета политической экономии (как науки, изучающей сознание хозяйствующего субъекта, являющейся прикладной психологией) и сведение экономических отношений только к рыночным связям, к отношениям обмена, отождествлению труда со средствами производства, с материальной вещью (а не процесса, происходящего между человеком и природой).

Объяснение причин возникновения частной собственности представителями австрийской школы недостаточно согласуется с практикой исторической действительности и может быть признано лишь одним из факторов. Слишком уязвим тезис австрийской школы о приоритете потребления над производством, в соответствии с теорией распределения. Представители современной австрийской школы анализируют рыночные процессы и относительные цены. Хайек, в частности, использовал теорию долгосрочного равновесия Бем-Баверка для объяснения цикла, в котором производство изменяется прямо пропорционально относительно реальной заработной платы и обратно пропорционально относительно ставки процента и в результате этого сокращается во время подъема и растет вовремя спада.